Настоящей студенческой жизни у меня не было, потому что я учился заочно.
Два раза в год – на зимнюю и летнюю сессии – в Город Ярославль вторгались орды энергичных и крепких, довольно молодых, бездипломных людей. Многие из них были из сельской местности, поэтому предоставление на работе учебного отпуска для поездки в областной центр воспринималось, как возможность оттянуться. В отличие от студентов-дневников у заочников были зарплатные накопления.
Я учился в пединституте. (Народная мудрость: «Ума нет – иди в пед, стыда нет – иди в мед, некуда идти – иди в ЯТИ».) Большинство заочников были сельскими учителями из глухих районов Нечерноземья, но попадались и интересные должности: на одном курсе со мной учились начальник пожарной части, начальник районного ГАИ и даже военный капитан из дальней закрытой части, которого привозили на военном самолёте, потому что нормальные транспортные средства этой точки не достигали. А уж если начальство разрешило учёбу, то должно было обеспечить поездку.
Пединститут селил заочников за формальную плату в школах – сессии ведь приходились как раз на время школьных каникул. Давали раскладушки, казённое постельное бельё и условное одеяло. Обычно селили в классах, один раз я жил в спортзале. Количество людей – соответственное.
А к последнему курсу мы стали снимать комнату у частной старушки, потому что надо было готовиться к госэкзаменам. Нас было трое друзей-одногруппников: один работал в Институте маслоделия и сыроделия в Угличе, другой преподавал химию в лагере усиленного режима (грабежи, изнасилования, убийства) в Ивановской области, ну, и я. Жильё мы снимали на Красном Перекопе – в фабричном районе, имевшем у наших однокурсников из центра Ярославля дурную репутацию: гопники, хулиганьё, бандиты – в позднее время жители из центра там не показывались.
Вот мы как-то с одним из приятелей загуляли и возвращались ночью. А третий оставался дома и должен был нам откликнуться и открыть дверь, когда мы ему в окошко постучим (чтоб старушку не будить). Благо первый этаж.
Вот приходим мы в полночь, дом тёмный, нигде света нет, подходим к окну и – бум! бум! бум!.. Ноль ответа, хотя вроде как и чудится за стеклом неясное движение. Ну, мы продолжаем стучать и, начав с шёпота и понемногу разгораясь, говорим разные слова, типа «А ну впускай нас внутрь, ты - тра-та-та!..»: форточка открыта – должен слышать. Внутри совсем притаились, но чувствуется, что жизнь есть.
Минут через десять слышим сдавленное хихиканье от другого окна: мы квартирой ошиблись.
