Приор Бенедикт Резник полагал, что в разные дни мы получаем разные свидетельства милости Божьей, а также разные количества и качества испытаний. Поэтому утверждение монаха Менделя, оскользнувшегося на горошке, будто бы невезучесть бывает унаследованная и благоприобретённая, есть даже не ересь, а логическая ошибка. Ежели бы везучесть наследовалась, размышлял приор, покачиваясь в седле, то мы все были бы везучи. Представьте только себе – с каким чувством счастья и гордости оглядывается везучий сперматозоид перед своим заключительным объятием с ядром яйцеклетки: вон он, долгий пройденный путь, отставшие или погибшие товарищи, соратники, застрявшие при прохождении оболочки клетки, и вовсе хромые инвалиды. И только он, единственный выполнивший до конца Божье предначертанье, стоит, как солдат со знаменем на завоёванной твердыне!

   Нет, полагал приор, всё зависит не от генетики и даже не от воли человеческой, а от милости Божьей. Себя он почитал обласканным этой милостью: не всякий еврейский мальчик-выкрест доходит до столь высокого сана. Со своей стороны он был уверен, что заслужил своё положение всегдашним неукоснительным исполнением долга. Если ему было велено полить монастырский сад, то он поливал – даже если шёл дождь.

   Тем более Бенедикта удивляло отношение суеверных окружающих, которые сторонились его самого и пугались якобы приносимых им несчастий. – Шлим мазл, - говаривала его покойная бабка Рахиль, - худое счастье! Весь в свою отцовскую породу – от самого Иова. – Именно это происхождение от Иова и пугало окружающих, - ну, и ещё некоторые чисто случайные явления. Как может быть виноват он или его человеческая воля, если, например, монастырь, где он был приором, сгорел в грозу от удара тринадцати молний, прошедших мимо колокольни-громоотвода? Или если в деревню, где он поселился, залётный чёрный аист занёс птичью простуду, от которой стали кашлять и померли все куры? Или как можно его винить в смерти его служки, на которого упало дерево? Или другого, на которого упала с края обрыва корова? Если уж на то пошло, то корову пришлось прирезать – как раз на поминки и вышло, в этом может быть и благой знак.

   С некоторого времени он стал высматривать предупреждающие знаки – знамения – не для себя, ему всё равно, что Бог пошлёт, а для предупреждения окружающих, которых случайности почему-то волновали. Его новый служка каждое утро расспрашивал, что снилось Его Преосвященству, - после того, как Бенедикт имел неосторожность рассказать, что видел накануне во сне кончину своих служек. А ведь настоящий христианин всегда должен быть готов к тому, что его призовёт Господь, и не должен быть суеверным – тем более пытаться толковать неизвестно кем ниспосланные сны!

   Сегодня был особо ответственный день. В ответ на письмо вышестоящему начальству о прискорбном суеверии окружающих, несовместимом с подлинной верой, и их нежелании стоять рядом с ним при исполнении служб, приору было оказано великое доверие. Государь не пожалел денег на постройку нового собора – и не у себя в столице, а за городом – в резиденции опального герцога. Именно Резник должен был сегодня освятить новый собор и провести в нём торжественный церемониал. Предполагалось, что после службы он получит сан епископа, а архиепископ представит его герцогу в качестве нового духовника.

   Мнения герцога не спрашивали. Сам же приор был готов исполнить свой долг. Выехав на рассвете – скромно, в сопровождении одного служки, он оставил в запасе достаточно времени до вечерней службы.

   На дороге их встретили гонцы – сразу трое, они, видимо, пересеклись в пути и дальше ехали вместе, разговаривая промеж собой. Злословили – догадался Бенедикт по тому, как, увидев его, они примолкли и побледнели.

   - Ваше Преосвященство, - замахал шляпой и полез целовать перстень первый, - Его Величество не сможет сам присутствовать в соборе, но велел приветствовать от его имени и вручить эти дары и регалии.

   - Вот в соборе и вручишь, - сухо ответил приор, с интересом наблюдая, как на уже бледном лице исчезает последнее подобие румянца.

   - Агррхм, - прокашлялся второй, - отче, архиепископ сожалеет, но острый приступ ревматизма скрутил его и не даёт возможности присутствовать при начале службы. Он появится только к концу.

   - Бог в помощь.

   Третий был солдафоном и рубил, что думал. Бенедикту это понравилось. Наверное, именно такой прямотой обладали первые христиане, которых римляне скармливали львам на арене. – Ваше Преосвященство, - доложил он, - герцог упирался, особливо после того, как ему дорогу из покоев перебежал чёрный кот с пустым ведром в зубах, но всё одно королевские гвардейцы ведут его в собор. Гвардейцы помылись, исповедались и надели чистое исподнее. Ко всему готовы. Ну, разве что маленько приняли для храбрости… Какие будут дальнейшие указания?

   Бенедикт проследил рассеянным взглядом маленькую оранжевую ящерку, порскнувшую сквозь траву. Может, и знамение.

   - Распорядитесь разместить поблизости собора пожарных, - сказал он, - и будьте готовы эвакуировать население из ближайших домов. Кто может предугадать Божий промысел?

 ***

   - А теперь мы подъезжаем к наиболее фотографируемому объекту нашей экскурсии, - проорал экскурсовод в микрофон, - средневековому Собору. По легенде Собор погрузился в образовавшееся озеро прямо во время проводимой службы, и горожане слышали, как священник читает псалом: - Из глубины взываю к Тебе, Господи!..

   На самом деле в основе легенды лежит формирование провальных карстовых озёр, но паломники до сих пор верят, что если приложить к уху ракушку из озера, то можно услышать тихий шёпот молящегося.

   http://www.mcescher.com/Gallery/ital-bmp/LW124.jpg

КАРТИНА М. ЭШЕРА «ЗАТОНУВШИЙ СОБОР»